Хребет России

Люди живут на земле, жизнь размещается в пространстве. Земля, территория, пространство не могут не оказывать влияние на судьбу и мышление общества. «Единолики» только современные мегаполисы, но вне урбанистической глобализации мир очень разный. При каждом рывке вперёд толчковая нога России упиралась в Урал. Россия всегда помнила о нём, но никогда его не знала. Книга Алексея Иванова — системное описание Урала как социокультурного феномена. Не портрет, а идентификация региона. Объяснение его «внутреннего устройства». Урал — место встречи Европы и Азии. Граница. Но Урал не столько разделяет, сколько соединяет. Такова судьба Урала: быть местом встречи и порождать что-то новое. Урал — это плавильная печь, производящая новые образы и смыслы. Русские вживаются в Урал уже полтысячелетия, но и Урал пять веков переделывает пришельцев под себя. Освоение Урала было промышленным, а старая промышленность требовала особой организации жизни: производство, социальные отношения и даже культура должны были соответствовать уникальным местным условиям. В начале XIX века заводы превращались в классицистические дворцы, а промышленные города — в индустриальные утопии. И на Урале сформировался удивительный мир, не похожий на русский, со сложным комплексом местных представлений о природе и человеке. В бытовой повседневности сложно разобраться, чем Урал отличается от России — оставаясь тем не менее Россией. Дело в том, что уральский мир — не альтернатива русскому миру, а его версия. И счастье уральца — жить по тем правилам, которые органичны, и так, как выпало по судьбе. Быть нужным и востребованным именно здесь. Двигаться вверх, не отрываясь от земли. В горах это возможно. Даже в невысоких. Инженеры Урала сохраняли ясность ума, трезвость рассудка и силу духа. Осталась высокая уральская традиция, когда начальник завода или горного округа — не просто администратор, а ещё и учёный. Эта прекрасно иллюстрированная книга не просто портрет, а идентификация региона. Объяснение его «внутреннего устройства». Как когда-то постмодернистское прочтение европейской мифологии Толкином породило новый жанр — фэнтези, так и прочтение Урала Алексеем Ивановым порождает не учебник краеведения и не путеводитель, а новый жанр, который критики уже назвали «иденти».